Весна Гелликонии - Страница 106

106

Самки беспокойно зашевелились, поправляя шерсть своей шкуры так, чтобы их груди были на виду. Орлиные перья, которыми были украшены их головы, склонились навстречу повелителю.

— Ты! — сказал он, указывая на ту самку, что стояла ближе всех к нему и источала наиболее соблазнительный запах. Остальные три самки подались назад, в самый угол шатра, а та, которую он выбрал, повернулась спиной к молодому кзану и наклонилась вперед. Он шагнул к ней и погрузил три пальца в предлагаемую ему теплую мягкую влажную плоть, а затем вытер их о вынырнувший из черной шерсти напрягшийся член. И без дальнейших церемоний он оседлал самку, навалившись на нее всей тяжестью так, что она была вынуждена опуститься на колени и опереться руками в пол. Могучими толчками он вгонял свой член в податливую плоть и самка с каждым толчком опускалась все ниже, пока не уперлась лбом в пол.

Когда все было кончено, другие самки приблизились, чтобы вылизать свою сестру. Хрл-Брахл Ипрт снова оделся и вышел из шатра. Теперь его сексуальный интерес проснется только через три недели.

Один из вождей, Иохл-Гхар Вирджик, ожидал его. Они встали друг перед другом и их взгляды встретились. Иохл-Гхар Вирджик показал на небо.

— День идет. Воздушные октавы напрягаются.

Кзан вскинул голову, несмотря на Фреир, который, как паук к своей жертве, подбирался к Беталиксу. Скоро, скоро Фреир спрячется в животе своего врага. И тогда армия выполнит свое предназначение. Она ударит и уничтожит поклонников Фреира, которые живут там, где был убит дед Хрл-Брахл Ипрта. Армия сожжет этот проклятый город и уничтожит память о нем. Эти мысли протекали в мозгу кзана, как капли воды стекают с сосулек и, падая на землю, пропитывают ее.

Позже человек-раб протрубил в рог стунжебага и маленькие фигуры его отца и прадеда предстали перед ним. Юный кзан заметил, что несмотря на все предосторожности фигуры заметно пострадали за годы путешествия. Окруженный воинами, собравшимися на берегу горной реки, Хрл-Брахл Ипрт впал в транс. Воины застыли в неподвижности, как бы превратившись в лед в воздушном море.

Его великий прадед, размером не больше снежного кролика, стоял перед ним на четвереньках — так ходили все фагоры в те далекие времена, когда Беталикс еще не был захвачен в сети паука-Фреира.

— Держи рога высоко, — сказал кролик. — Помни единство, обагри зелень травы красной кровью сынов Фреира, которые хотят всю землю сделать зеленой и уничтожить благородную белизну снега.

Затем появилась фигура его отца, который поклонился сыну и создал в его мозгу различные видения — своего рода руководство к действию.

Снова мир предстал перед его внутренним взором — три пульсирующие части. Желтые нити октав развевались как желтые ленты, обвивая и обожаемый Беталикс и паукообразный Фреир. По желтым нитям передвигалось что-то темное, похожее на лишайник.

Хрл-Брахл Ипрт поблагодарил отца за видение, хотя все это было ему давно известно. Он видел все это уже много раз. Все воины видели это. Но эти видения должны постоянно повторяться в их мозгу — ведь это краеугольный камень их великого похода. Но вот в мозгу кзана что-то ярко вспыхнуло, видение исчезло. Весь череп как будто наполнился медленно ворочающимися змеями, умирающими змеями.

И вдруг кзану стало предельно ясно, что то, что сейчас необходимо одному фагору — это необходимо всему миру. И то, что необходимо миру — крайне необходимо одному фагору.

Но вот в мозгу поплыли другие видения: воздушные октавы стали ярче и сыны Фреира падали на землю, умирая от болезней, от холода, от голода. Это время уже было. Но оно скоро придет снова. Прошлое и будущее едины в настоящем. Скоро, скоро Фреир спрячется в Беталиксе, и это будет время фагоров, время гибели сынов Фреира, время смерти тех, кто убил великого кзана Хрл-Трихк Храста.

Помни об этом. Будь отважен, будь беспощаден, не отступай ни на миг от программы, которая задана тебе многими поколениями предшественников.

Видения далекого прошлого, славного, победоносного. По покрытым блестящим льдом равнинам двигались сонмы его предков.

Помни о нас. Будь готов к будущему. Держи рога высоко.

Юный кзан медленно вышел из транса. Его белая птица уселась на левое плечо. Она ласково провела своим изогнутым клювом по его волосам и по плечу и стала выбирать насекомых из шерсти. Снова прозвучал рог. Его траурные звуки разнеслись над черной, холодной как лед водой реки.

Этот меланхолический звук можно было услышать на далеком расстоянии, где находилась группа из восьми фагоров, отделившихся от главных сил. Среди них было шесть гиллотов и два сталлуна. С ними был один старый кайдав, уже не годившийся для езды и поэтому нагруженный оружием и припасами. Несколькими днями раньше они захватили шесть мадис — мужчин и женщин, — которые вместе со своими животными направлялись к отрогам Чалсе. Животных тут же приготовили и съели.

Несчастных мадис связали и потащили за собою. Однако поэтому им пришлось двигаться медленнее и они отстали от главных сил. При этом они взяли неправильный курс, а разразившаяся буря и разлив реки отрезали их.

В эту ночь фагоры остановились на отдых среди райбаралов. Пленников привязали к одному из деревьев и они сразу же уснули, свернувшись в один тесный клубок. Фагоры тоже улеглись на спину, их птицы уселись им на грудь, положив головы на теплые шеи своих хозяев. Фагоры немедленно погрузились в сон, сон без видений и без движения, как будто они приготовились отправиться в иной мир.

Крики птиц и вопли мадис разбудили их. Мадис рвались к тем, кто взял их в неволю, но не в ярости, а в надежде получить от них защиту. Они обращались к своим врагам, умоляя их защитить от еще более страшной угрозы.

106